Беженцы из обстреливаемого ВСУ приграничья в поисках сертификата на жилье застряли между небом и землей

Жители Шебекина Белгородской области, дома которых пострадали или уничтожены в результате обстрелов ВСУ, разъехались  в эвакуацию  по родственникам и в пункты временного размещения. Сегодня чиновники предлагают им возвратиться на прежнее место жительства. Обещают все быстро восстановить. 

Деньги на восстановление жилья уже выделены Минстроем РФ. Вот только как и на что их хотят потратить местные власти, эвакуированным пока внятно не объясняли.

Как не объяснили и то, в чем смысл строиться там, где  продолжают рваться мины и снаряды. Поэтому лишившиеся  имущества жители Белгородской области задают резонные вопросы по этому поводу.

Многодетный отец из Шебекинского района Михаил Иванов откровенно рассказал «МК» о том, что у них сейчас происходит.

«Я не буду ничего скрывать и хочу донести до президента и губернатора, каково нам сейчас, – считает мужчина. – Я очень хочу, чтобы нас услышали в Белгороде и в Москве».

В семье Ивановых трое детей: самому старшему десять, средней девять, младшей дочке три года. Работает один Михаил. Жена в декрете.

В 2021 году они с супругой приобрели большой дом, граничащий с сосновым бором и речкой, расположенный по адресу: село Новая Таволжанка, ул. Песчаная, д. 75. На машине от Шебекино около десяти минут езды. 

Сегодня от их дома ничего не осталось. Ракеты ВСУ превратили большое подворье в руины. Сгорело и семейное авто, кредит на которое только что выплатили. Самих спасло чудо. 

«За день до прилета 1 июня у сына начался приступ аппендицита и его отвезли в больницу, мы поехали с ним. Дома никто не остался. Иначе бы лежали там… А теперь и дома нет, пункты временного размещения (ПВР) переполнены. Вы видели последние фотографии оттуда? 

– Нет. Но я в прошлом году в начале лета как раз была в Шебекинском районе, посещала санатории, куда селили эвакуированных, видела, как их там хорошо встретили.

– Санатории – действительно были раньше. Сейчас в основном беженцев расселяют в большом спортивном комплексе в Белгороде. В ПВРах мест не хватает, из общежитий начинают людей тоже просить съехать, потому что скоро заезжать студентам. В общем, кто может, снимает сам, но на это тоже нужны деньги.

– И как давно так?

– С тех пор, как начались сильные обстрелы. Как только пошли массированные атаки ВСУ, кто смог, тот уехал своим ходом ещё ночью, на следующее утро уже вывозили централизованно военные на броневиках и автобусах.

– У вас на дом оформлена ипотека?

 – Да, в 2022 году дом мы приобрели по схеме ипотеки. Беда в том, что и  сейчас  я все так же обязан выплачивать ежемесячно за него по 20 тысяч рублей, пока не отдам полную сумму. Нам еще повезло, продавец пошел на встречу, мы подписали договор об отсрочке платежа. Полтора миллиона отдали сразу наличкой, а еще полтора миллиона должны были отдавать постепенно.

– Подождите, но сейчас, наверное, уже не должны – дома нет, у вас была страховка?

– Нет. Страховки не было. У нас была не обычная ипотека, а договор между двумя физическими лицами. Я все равно должен платить. Сейчас моей зарплаты и социальных выплат на детей хватает только на погашение этого долга и покупку минимально необходимых продуктов питания.

До конца июня не было никакой информации по поводу восстановления или возмещения утраченного имущества. 30 июня Михаил Сергеевич Иванов, 1985 года рождения, был официально признан потерпевшим по уголовному делу, находящемуся в Главном Следственном Управлении СК РФ. Следователи будут разыскивать и пытаться привлечь к ответственности «представителей высшего военного и политического руководства Украины, а также неустановленных командиров ВСУ», которые произвели массированный обстрел их села.

– Надо как-то жить, что-то есть, лечить детей, – говорит Михаил. – У старшего сына постоянные панические атаки, у младшей дочки диагностировали признаки аутизма. 

По идее во всех вопросах пострадавшим должны помогать чиновники, но пока к ним только вопросы.

Приводим отрывок из письма Михаила Иванова губернатору Белгородской области Вячеславу Гладкову (документы точными названиями всех задействованных организаций – в редакции).

«Утром 30 июня от сарафанного радио я услышал о том, что Следственным комитетом РФ возбуждено уголовное дело по факту обстрела Белгородской области, а также конкретно уничтожения моего имущества, по совету односельчан записался на приём.

В ходе предварительного следствия был опрошен следователем и признан потерпевшим по уголовному делу 12302007703000808 (Постановление от 30.06.2023).

Тем же днем, посредством соцсетей, узнал, что появились списки домов по нашему населенному пункту с кураторами, которые будут заниматься нами. Я созвонился по указанному номеру, и меня пригласили 03.07.2023  к 12:00 в ГУП Общественный белгородский фонд поддержки индивидуального жилищного строительства. Эвакуированным было озвучено, что государство выделяет 87 тыс. рублей за один квадратный метр утраченной жилплощади». 

«Умножил на 137,5 квадрата, которые были у меня, получилась очень солидная сумма – более 11 миллионов по самым скромным подсчетам, – продолжает Михаил Иванов. – Но тут же нам, собравшимся, пояснили, что деньги на восстановление выделяет Минстрой РФ, а ГУП и некое строительное ООО  – законные и единственные представители министерства в Белгороде,  которые, как было заявлено, в соответствии с законом РФ восстановят только дом согласно старой квадратуре, и всё! «А летние кухни, гаражи, хозпостройки, заборы» – это не к ним вопрос. 

Нам предложили срочно подписать Договора безвозмездного пользования нашим участком (сроком на 11 месяцев) и Соглашения на демонтаж жилого дома неким ООО без даты – это тоже было обязательным условием.

Однако, проанализировав ситуацию, я не на шутку испугался. Договор заключен мной непонятно с кем, без даты, без номера, сроком на 11 месяцев, без моего экземпляра на руках (директор ООО подпишет – вернём), с предоставлением земли в безвозмездное пользование…

В итоге (при лучшем исходе событий) – мы получим дом из быстровозводимых материалов, среди разрушенных дворовых построек и отсутствия забора, рядом с домом все ещё лежат мины!

Другие пострадавшие – в такой же ситуации. В тот же день пообщался с профессиональными строителями – все, как один, говорят, что строительство обойдется максимум в 3-4 млн рублей. А куда денутся остальные средства, хочется спросить?»

– А безопасность вам гарантирована? Куда переезжать?

– Мы спрашивали об этом. Но нам, я считаю, возвращаться обратно вариантов нет. Мы сейчас дочке оформляем инвалидность по аутизму. В дальнейшем ей нужен специализированный детский сад и школа с ее диагнозом. Здесь таких нет. 

– Жителям Херсона еще в прошлом году выдали сертификаты, они могут приобрести новое жилье, где хотят. Это же отличный выход из ситуации! Почему вам не дают такие сертификаты на всю положенную сумму, чтобы люди сами решили, как им поступить?

– Мне звонили из администрации и из Минстроя, как они мне представились, с разъяснениями, что у меня только один вариант – строительство нового жилья на старом месте. Что о переселении куда-то ещё или о сертификате речь не идет.

После этих звонков Михаил и забрал подписанные им документы, сказал, что должен подумать. По словам мужчины, их предупредили, что срок на раздумье – тридцать дней, и альтернативы, судя по всему, не предвидится.

Действительно, вопросы у Михаила резонные: почему шебекинцам не выдают  сертификаты на всю положенную сумму, чтобы люди сами решили, как им поступить? Ну вот хотя бы этой конкретной молодой семье, чтобы она могла приобрести квартиру где-то еще, а остатком расплатиться с кредитором по ипотеке, раз уж так вышло? Подойти к решению дальнейшей судьбы людей индивидуально? Почему их так настойчиво пытаются вернуть в потенциально опасный район, который продолжают методично обстреливать? Люди не понимают!

Ведь на словах руководство региона клятвенно заверяет: «Мы стараемся войти в положение каждой семьи, как бы это тяжело нам ни было», а на деле многие переселенцы не знают, как и на что им жить сегодня, сейчас.

«Прислали сперва по 10 тысяч рублей на человека, потом еще откуда-то, кажется, из Красного Креста, по 50 тысяч. И это все. Многие снимают жилье на последние», – рассказывает Михаил.

Накануне губернатор Вячеслав Гладков ответил на вопрос другой жительницы Новой Таволжанки, которая также обратилась с просьбой предоставить ее семье равноценное жилье в Белгороде взамен сгоревшего дома.

«Я надеюсь, что обстановка позволит, и вы сможете вернуться в свое родное село. Восстанавливать жилье будем на месте разрушенного. Сказать о том, что мы сможем найти равноценное жилье в Белгороде — пока такой возможности нет», — ответил Гладков.

«Помогите нам, пожалуйста! Мы хотим верить властям! Но мы на грани отчаяния», – переживает Михаил Иванов.

«По закону люди имеют право на комфортное и безопасное проживание на территории РФ (ст. ст. 25,40,42 Конституции РФ), – комментируют белгородские юристы, занимающиеся помощью пострадавшим. – Согласно п. 3 Указа Президента РФ  «О мерах, осуществляемых в субъектах Российской Федерации в связи с Указом Президента Российской Федерации от 19 октября 2022 г. № 756» жителей прифронтового региона должны отселить в безопасные районы и предоставить новое жилье, чтобы люди имели возможность получить жилищные сертификаты на переселения по  Федеральному  закону “О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера” от 21.12.1994 № 68-ФЗ (последняя редакция). Пока что на этой территории нет режима ЧС, а обстрелы следователи квалифицирует по ст. 167 УК (“Порча имущества”).

Нами уже подготовлены коллективные обращения в федеральные надзорные органы. Они будут направлены по адресам в самое ближайшее время».

Источник: www.mk.ru